- Я абсолютно спокойна! – Джил в раздражении отвела хлопотливые руки подружек невесты от своей головы. – Не надо. Все хорошо. Посиди, Кэти, ты уже достаточно сделала.
За спиной захихикали, Кэти фыркнула и уселась на диван. Ничего, недолго ей осталось фыркать. Папа разберется и с услужливыми подружками, и с неумеренной любезностью жениха. Или уже мужа. Джил вздохнула мечтательно-счастливо, мгновенно забывая и о любовной щедрости своего будущего супруга, и о лютом бешенстве, в которое впадала всякий раз, когда вспоминала, что из всех присутствующих на свадьбе девушек, пожалуй, ей одной так и не довелось стать объектом его пристального альфа-самцового интереса. Ерунда. Папа все исправит. Никто не предпочтет сомнительную славу охмурялы его спонсорству, так что можно успокоиться – верность стоит недешево, но она того стоит. Похмыкай, Кэти, еще пятнадцать минут, а потом ступай к черту – за дополнительный ноль в чеке он и имя твое забудет, а за два приготовит мне на завтрак твое сердце. И дело вовсе не в ее, Джил, дурном характере – просто от конкурентов нужно избавляться. И если ты не можешь сразу истребить половину вселенной, то побеспокойся хотя бы о том, чтобы изничтожить шустрых блондинок в непосредственной доступности от не менее шустрых глаз своего мужа.
Мужа… Перед глазами Джил поплыли идиллические картины пикников на взморье, восход трех лун в окне маленького курортного отельчика и шумные коктейли, в центре которых – она, покоряющая элегантностью, остроумием и манерами. Лоск – дело наживное, сплетники рано или поздно устанут, и через какой-нибудь год-два их никто и не вспомнит, сколько стоил проныре-фабриканту брак его младшей дочери. А если папа не поскупится, то и удачный брак…
- Мы не опаздываем? Почему так шумно? – Джил посмотрела на часы, а потом на двери. За ними определенно что-то происходило, но до начала церемонии еще оставалось время. – Посмотрите, что там стряслось, - нетерпеливым кивком головы она выпроводила подружек из комнаты, - я выйду через пару минут, неплохо бы, если бы они приберегли эти вопли до моего появления.
Оставшись одна, она посмотрела в зеркало. Те, кто выдумал такие огромные зеркала, понятия не имели, как они могут расстраивать. Джил покрутилась, оборачиваясь и разглядывая свою фигуру сбоку. Еще вчера, кажется, если стать вот так, выглядело вполне ничего… Дурацкое зеркало. Стоило, конечно, поднапрячься и сбросить к свадьбе пару фунтов. Пару десятков фунтов, окей. Но если немного повернуться, то тоже ничего получается. Неважно. Толку, что Кэти пролезет между стойками перил – пусть радуется, что не вытолкают в шею с церемонии. Ведь с последним «Согласен» все списки гостей впредь будут только в ее руках. О, сколько всего окажется в ее руках… Захудалые аристократы на удивление быстро смирнеют и приручаются, испробовав лучшей жизни, а если папа что-то и умел в совершенстве, то это использовать по назначению финансовые кнуты и пряники. Впрочем, избить пряником он тоже не погнушается, поэтому… поэтому Кэти просто обязана полюбить седьмую луну Малого Центавра.
- Рановато для шампанского! Черт!
Джил бросила последний взгляд в зеркало. Слишком бело, слишком сдобно, ничего не выйдет, все они смеются за ее спиной, папа, купи мне эту конфетку, нужно убежать с этого корабля и уже там, когда никто не увидит, спокойно провалиться сквозь землю от этого жуткого стыда… Она ни за что не выйдет. Решено. Да что это за хлопки?! Они пьют шампанское без меня?.. Что, кроме моей свадьбы, можно праздновать на моей свадьбе?!
- А вот и невеста! – Джил широко распахнула двери. – Девочки, пусть музыку… Девочки?..
Вопреки положенным правилам и заведенному папой порядку по поддержанию безопасности на крейсере, за дверью никого не было. Но была непонятная суматоха и топот ног ей не почудился. «Сбежал!», - молнией пронеслось в голове. «С Кэти!», - сверкнуло следом, и спустя секунду Джил уже несло волной ярости навстречу шуму. И сцена действительно вышла эффектной, но совсем не в том смысле, который вкладывала в нее Джил. Снесу башку? Киты? Господи, какие киты? Грубый захват, в котором она оказалась, мгновенно отрезвил и перепугал ее, и панический ужас в долю секунды вымел из головы все мысли, кроме желания вырваться.
- Папааа!  -пронзительно завизжала Джил в сторону ярко освещенной арки в конце коридора. – Да, я невеста, - залепетала она срывающимся голосом, - у меня свадьба, флердоранж, торт и музыканты. Отпустите меня, вам ничего не будет, честное слово, пожалуйста. Папааа!!
В дверях зала теснились люди, толпа сзади наплывала, подталкивая передних в коридор, но те, уже разобравшиеся в ситуации, толкались, пытаясь уйти с линии выстрела, протискивались в зал, с криками метались по коридору, пытаясь укрыться в каютах. Джил увидела Кевина – бледнее рубашки, он яростно работал локтями, стремясь пробить толпу и укрыться в зале.
- Кевин! – Джил протянула руку, стараясь поймать жениха за фрак, - помоги мне!
«Вот крысеныш! Трусливый крысеныш!»
Джил продолжала бормотать, неловко перебирая ногами, путаясь в платье и тормозя, когда напавший наступал на его подол:
- Вас никто не тронет, отпустите меня, и никто не пострадает. Что вам нужно? Папа, отзови охрану! Видите, я не вру. Отпустите…

До чего же больно! Голова пульсировала и горела, дуло у виска казалось ледяным, но вопреки законам физики нисколько не охлаждало разгоряченную кожу. Зрение играло странные шутки, попеременно выхватывая с ужасающей четкостью лица, искаженные смертным ужасом и одновременно – кто бы мог подумать! – животным, абсолютно не красящим людей облегчением, что – не меня! Не я! Потом, когда все закончится и будет время вспомнить поименно каждого, кто сегодня уснет счастливым от осознания избежавшей их смерти, будет и возможность каждому придумать перспективу, перед которой есть гусениц с горячего асфальта покажется пикником на взморье… Ах, папа, как глупы мы были, предполагая, что нет страха страшнее разорения. Да любой сейчас, не задумываясь, раздаст последнее, чтобы иметь возможность завтра снова увидеть солнце, на которое уже сто лет не смотрел, потому что – да куда оно денется! И глупости говорят, будто отчаянье придает силы. Джил чувствовала только всепоглощающую усталость от невозможности дотянуться до них – таких далеких сейчас в своей недосягаемости этому неизвестно откуда взявшемуся злу, вдвойне незаслуженному ею – еще и сегодня!
- Папа! – задыхаясь, хрипела она, вцепившись ногтями в руку, сжимающуюся на горле. Охранники неохотно, но все-таки опускали оружие. Слабость затопила Джил. Идиоты. Впустую потраченные деньги. Один гребаный выстрел, просто один и точно в голову, чему вас только учили… Она изо всех сил старалась не упасть и разогнуть подгибающиеся колени, лишь бы только крепкая хватка этого бандита не лишила ее притока воздуха. Поспевать за ним было не так просто, но страх задохнуться был гораздо сильнее. «Застрелит», - с тоской и обреченностью пульсировало в голове. И может быть, не потеряй Джил надежду, сил на сопротивление не осталось бы совсем. Но раз терять нечего… Маневр  с мусорным люком – находчивый и вполне предсказуемый («Идиоты же. Не предусмотреть ТАКОЕ! Кого они набирают в охрану?! Мальчиков из хора?!») – заставил Джил воспрянуть. Рука на горле ослабла, и, воспользовавшись удачной секундой, она извернулась и изо всех сил пнула нападавшего в голень. Удар вышел не таким сильным, как хотелось бы – он только подтолкнул его в люк, нога скользнула, Джил замахала руками, пытаясь сохранить равновесие или ухватиться за края люка. Бесполезно. Не вложи она столько энергии в пинок, ее бы так не занесло сейчас вперед, и, наблюдая как в замедленном кино, как всего лишь в паре сантиметров от ее протянутой руки проплывает хромированный бортик люка, она только и успела, что обернуться на завороженно уставившуюся на нее толпу гостей. А дальше – полет в темноту, болезненный, как и все впечатления этого дня. Обидно. И больно. И страшно! И… черт, высоко… Оглушенная падением, Джил не сразу поняла, где она. И даже придя в себя, все равно не поняла. Оторопело озираясь по сторонам, она не совсем разбирала, о чем кричит этот бандит, но агрессивный напор его слов внушал больше страха, чем их смысл. Спрятаться? Но куда? Убежать? Господи, да куда?! Вверх по отвесной трубе, через которую они летели?!
- Кто вы и что вам нужно? – возможно, есть в мире пленницы, которые могут произнести это так, чтобы под ледяным душем их презрения и достоинства склонили голову самые отчаянные подлецы, но то ли этот был особенно непробиваем, то ли достоинства в положении Джил было ни га грамм, но прозвучало это жалко, хрипло и довольно беспомощно. Или все-таки убежать? Зыркая по сторонам, она чуть не задохнулась от неожиданно зародившейся надежды. Пистолет! Не думая дольше, Джил, как сидела, проворно поползла спиной в его сторону, перебирая руками и путаясь ногами в платье:
- Пожалуйста… Отпустите! Я никому не скажу, что видела вас, я  и не видела толком, что вам нужно… Любые деньги… свадьба… мы так долго этого ждали… вы же благородный человек… пощадите… прошу вас… я так не хочу умирать…
Отвлекающие причитания сами лились с ее губ, пока рука не наткнулась на такую ободряющую прохладную твердость рукоятки. Словно подброшенная пружиной, она вскочила на ноги. Пистолет плясал в ее вытянутых руках, и чтобы наставить его на похитителя, ей приходилось до боли сжимать пальцы:
- А теперь на колени! Лицом к стене и руки за голову, живо! Клянусь, я не промажу! И остальным скажи, чтобы не высовывались! Быстро!
Голос попеременно срывался на визг и на хрип, горло саднило и слова теряли окончания, но в целом Джил была уверена, что в смысле слов, которые говорит тебе человек с пистолетом вариантов не много, и бандюга ее прекрасно понимает.
- Ты развернешь свое корыто! И вернешь меня обратно! Или нет. Я ты будешь валяться связанный! В грузовом трюме! А сюда прилетит патруль альянса! Объяви своим, чтобы бросили оружие, я не шучу!! Ты понял? Понял меня?!
Не опуская пистолета, она одной рукой сдергивала с головы фату. Не бог весть что, но связать  руки - подойдет.
- Что стоишь?! На колени! – и бочком, бочком, не выпуская из вида бандита и одновременно осматриваясь, чтобы не пропустить нападения его подельников, она сделала несколько шагов к побежденному похитителю.

Ненормальный. Абсолютный псих. Что же ты наделала, маленькая Джил?..
Так промахнуться с пистолетом было не просто обидно – это было полным провалом. Глядя на разъяренного бандита – весь в крови! глаза злющие! – Джил, оглохшая от страха, растерянности и жестокой досады, почти не слышала его слов, но прекрасно понимала, что дела ее плохи. На нее в жизни никогда не подняли руку, и ужас, охвативший ее в этот момент, был настолько огромен, что не давал не только собраться с мыслями, но и просто глубоко вдохнуть. Со свистом вдыхая воздух, она металась, пытаясь увернуться от хлестких и жгучих пощечин, хватала злодея за руки, в бессилии и страхе стараясь остановить это издевательское и унизительное избиение. До ее слуха то и дело долетали все новые и новые гнусности, изливающиеся на ее голову, и злоба постепенно вытиснилась слабостью и бесконечной обидой.
Все бесполезно. Никто не атакует корабль, а любая минута промедления дает этому ублюдку возможность отправить ее путешествовать за борт - она ведь его отлично разглядела, а значит, даже получив выкуп, этот – не отпустит. Наверное, только сейчас она в полной мере осознала, в какую безвыходную передрягу угодила, и тяжесть этого прозрения вернее, чем окрики бандита, заставили ее ноги подкоситься. Тяжело осев на пол, Джил мелко стучала зубами, исподлобья поглядывая на похитителя и даже не пытаясь сдержать струящиеся по лицу слезы. Как же так? Неужели все закончится здесь – в грязной конуре этой летающей посудины, на полу в день, который должен был стать началом ее новой жизни? Никто не достоин того, чтобы в последний путь его отправляло это человекоподобное чудовище с искаженным от злости лицом и языком грязнее, чем дворняга, подбирающая гусениц с тротуара. Джил бессознательно перебирала складки своей еще так недавно белоснежной юбки, разглаживая их на коленях и заливаясь слезами. Глаза ее неотрывно следили за похитителем. Неровность его движений, гримасы, которыми они сопровождались, а главное – огромные пятна крови на одежде невольно отвлекали Джил от насущных проблем на мысли о том, сколько крови может быть в человеке и сколько должно остаться, чтобы он мог дать отпор. И самое главное – как долго нужно подождать, пока ее набежит достаточно, чтобы… А может, уже и достаточно? Похититель сдавленно мычал в ответ на каждое движение рукой. Подвижность затруднена, и это бросается в глаза. Или еще подождать? Или?.. Медленно и осторожно, стараясь, чтобы юбка не шуршала, Джил подтянула ногу и сняла туфлю. Тонкая шпилька – предмет ее бесконечных мучений и одновременно огромной гордости, потому что выглядело-то обалденно! – скользнула в руку, и Джил почувствовала себя сразу намного лучше. Эта не подведет. Оценив пальцем остроту каблука, Джил даже приободрилась. Больше ее никто не ударит. Тут. И вообще. Киты обид не прощают. Или слоны?
«Надеюсь, что киты. Иначе с этого момента я - слон».
- Мне плохо, - слабо просипела она, преувеличенно неловко поднимаясь на ноги. – Меня сейчас стошнит…
Покачиваясь и тщательно пряча руку с туфлей в обширных складках пышной юбки, она стояла, опершись на стену и покорно потупившись.
- Помогите…

Парус на повязки?.. А глотку тебе не порвать?..
Джил стояла, не шелохнувшись, у стены и, не мигая, следила за каждым движением этого урода. Только дышала тяжело да все сильнее стискивала туфлю, пытаясь угомонить оглушительно бьющееся сердце. Сейчас. Вот сейчас. Она почти чувствовала, как острый каблук входит в податливую, уже порядком ослабевшую, но все еще такую злоязыкую плоть, и с предвкушением доселе неизведанного удовольствия представляла потоки брани, которые будут изливаться, пока она будет вязать ослепленного болью засранца. Все. Сейчас. С резким, решительным и злобным вскриком она оттолкнулась от стены и рванулась на бандита, занося руку с туфлей для удара. А вот чего она не предусмотрела, так это того, что жертва подастся ей навстречу – вместе с креслом, новой порцией брани и полным фиаско ее грандиозного плана.
- Везучая скотина! – прошипела Джил, падая на пустое кресло, не успев затормозить. Она сидела, яростно колотя туфлей по его обшивке, с бессильной яростью вспарывая его снова и снова. – Свинья! Отребье! Крысу тебе поймать?! Псих ненормальный. Воруешь людей, чтобы они тебе крыс ловили?! Заведи себе кота, больной ублюдок!!
Крыса поблескивала глазами-бусинами, сновала между рычагами управления и была мерзкой ровно настолько, чтобы Джил почувствовала желание воткнуть каблук себе в голову, лишь бы не приближаться к ней ни на миллиметр. Но, пока она рядом, больной ублюдок не подойдет. Господи, да что же это за день сегодня такой…
Поглядывая на ужимки, с которыми бандюга пританцовывал на безопасном расстоянии, она встала и боком подошла к приборной панели.
- Ну-ну, милая, я не причиню тебе зла. Давай, подвинься…
Аккуратно, но быстро она протянула руку и стала лупить туфлей по всем кнопкам подряд. Что-то затрещало, словно заработали старые дряхлые динамики, раздался пронзительный писк, от которого заложило уши. Крыса метнулась по панели, оставляя после себя след из зажигающихся и моргающих кнопок.
- Это Джил Ламич! – завопила она во все, что хотя бы приблизительно напоминало микрофон, пытаясь одновременно накинуть на крысу свою фату, как сеть. – Стой, серая дрянь! SOS!! Меня похитили!! Помогите! Ламич всем кораблям, которые меня слышат!! Моя жизнь в опасности!! А ты, – она обернулась, – стой где стоишь! Или эта гребаная крыса полетит в тебя! Интересно, их возбуждает запах крови?! А, милая? Как по-твоему – он аппетитно пахнет?!
Она победно выставила впереди себя руку, в которой раскачивался белоснежный силок с пойманной в него крысой.

Отредактировано Джил Ламич (2016-01-04 13:22:42)